Постановление Верховного Суда РФ от 20.01.2017 N 36-АД16-8
Судья Верховного Суда Российской Федерации Меркулов В.П., рассмотрев жалобу защитника Кухаренко А.В., действующего на основании доверенности в интересах Кириенкова Д.Л., на вступившие в законную силу постановление мирового судьи судебного участка N 53 г. Смоленска от 27 января 2016 г., решение судьи Промышленного районного суда г. Смоленска от 16 мая 2016 г. и постановление заместителя председателя Смоленского областного суда от 25 августа 2016 г., вынесенные в отношении Кириенкова Д.Л. по делу об административном правонарушении, предусмотренном частью 1 статьи 12.8 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях,
постановлением мирового судьи судебного участка N 53 г. Смоленска от 27 января 2016 г., оставленным без изменения решением судьи Промышленного районного суда г. Смоленска от 16 мая 2016 г. и постановлением заместителя председателя Смоленского областного суда от 25 августа 2016 г., Кириенков Д.Л. признан виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного частью 1 статьи 12.8 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, и подвергнут административному наказанию в виде административного штрафа в размере 30 000 рублей с лишением права управления транспортными средствами на срок один год шесть месяцев.
Изучив материалы дела об административном правонарушении и доводы жалобы заявителя, прихожу к следующим выводам.
Частью 1 статьи 12.8 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях (в редакции Федерального закона от 23 июля 2013 г. N 196, действовавшей на момент возникновения обстоятельств, послуживших основанием для привлечения Кириенкова Д.Л. к административной ответственности) установлена административная ответственность за управление транспортным средством водителем, находящимся в состоянии опьянения.
Как усматривается из материалов дела, основанием для привлечения Кириенкова Д.Л. к административной ответственности, предусмотренной данной нормой, послужило то обстоятельство, что он 1 февраля 2015 в 08 часов 50 минут в нарушение пункта 2.7 Правил дорожного движения Российской Федерации, утвержденных Постановлением Совета Министров — Правительства Российской Федерации от 23 октября 1993 г. N 1090, управлял транспортным средством «<. >«, государственный регистрационный знак <. >, находясь в состоянии опьянения.
Вместе с тем с состоявшимися по делу судебными актами согласиться нельзя по следующим основаниям.
Исходя из положений части 1 статьи 1.6 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, обеспечение законности при применении мер административного принуждения предполагает не только наличие законных оснований для применения административного наказания, но и соблюдение установленного законом порядка привлечения лица к административной ответственности.
В соответствии со статьей 26.2 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях доказательствами по делу об административном правонарушении являются любые фактические данные, на основании которых судья, орган, должностное лицо, в производстве которых находится дело, устанавливают наличие или отсутствие события административного правонарушения, виновность лица, привлекаемого к административной ответственности, а также иные обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения дела.
Эти данные устанавливаются протоколом об административном правонарушении, иными протоколами, предусмотренными настоящим Кодексом, объяснениями лица, в отношении которого ведется производство по делу об административном правонарушении, показаниями потерпевшего, свидетелей, заключениями эксперта, иными документами, а также показаниями специальных технических средств, вещественными доказательствами.
Не допускается использование доказательств по делу об административном правонарушении, в том числе результатов проверки, проведенной в ходе осуществления государственного контроля (надзора) и муниципального контроля, если указанные доказательства получены с нарушением закона.
Согласно части 1 статьи 27.12 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях лицо, которое управляет транспортным средством соответствующего вида и в отношении которого имеются достаточные основания полагать, что это лицо находится в состоянии опьянения, подлежит освидетельствованию на состояние алкогольного опьянения в соответствии с частью 6 данной статьи.
В силу части 6 статьи 27.12 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях освидетельствование на состояние алкогольного опьянения и оформление его результатов, направление на медицинское освидетельствование на состояние опьянения осуществляются в порядке, установленном Правительством Российской Федерации.
Частью 2 данной статьи установлено, что отстранение от управления транспортным средством соответствующего вида, освидетельствование на состояние алкогольного опьянения, направление на медицинское освидетельствование на состояние опьянения осуществляются должностными лицами, которым предоставлено право государственного надзора и контроля за безопасностью движения и эксплуатации транспортного средства соответствующего вида, в присутствии двух понятых либо с применением видеозаписи.
Аналогичное требование содержится в пункте 4 Правил освидетельствования лица, которое управляет транспортным средством, на состояние алкогольного опьянения и оформления его результатов, направления указанного лица на медицинское освидетельствование на состояние опьянения, медицинского освидетельствования этого лица на состояние опьянения и оформления его результатов, утвержденных постановлением Правительства Российской Федерации от 26 июня 2008 г. N 475 (далее — Правила).
В случаях, предусмотренных главой 27 и статьей 28.1.1 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, обязательно присутствие понятых или применение видеозаписи. Понятой удостоверяет в протоколе своей подписью факт совершения в его присутствии процессуальных действий, их содержание и результаты (часть 2 статьи 25.7 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях).
Установленное законом требование о применении мер обеспечения производства по делу об административном правонарушении с участием понятых или с применением видеозаписи является одной из гарантий обеспечения прав лица, привлекаемого к административной ответственности, с целью исключения любых сомнений относительно полноты и правильности фиксирования в соответствующем протоколе или акте содержания и результатов проводимого процессуального действия.
Как усматривается из материалов дела, 1 февраля 2015 г. должностным лицом ГИБДД в отношении Кириенкова Д.Л. применены меры обеспечения производства по делу об административном правонарушении в виде отстранения от управления транспортным средством и освидетельствования на состояние алкогольного опьянения.
Согласно протоколу об отстранении от управления транспортным средством и акту освидетельствования на состояние алкогольного опьянения соответствующие процессуальные действия производились без участия понятых, с применением видеозаписи (л.д. 4 — 6).
Вместе с тем приобщенная к материалам дела видеозапись фактически отражает информацию о подписании Кириенковым Д.Л. составленных в отношении его протоколов и акта, не содержит процедуры освидетельствования Кириенкова Д.Л. на состояние алкогольного опьянения, отбор пробы выдыхаемого воздуха и его результаты на видеозаписи не зафиксированы.
Данное обстоятельство было установлено также мировым судьей в рамках рассмотрения дела, что следует из текста вынесенного им постановления (л.д. 103, 105), однако, необоснованно признано несущественным нарушением процедуры освидетельствования на состояние алкогольного опьянения.
При этом видеозапись представлена не в полном объеме, на ней отсутствуют несколько видеороликов с момента записи остановки транспортного средства. В ходе производства по делу защитник Кухаренко А.В., последовательно указывая на данное обстоятельство, ходатайствовал об истребовании видеозаписи в ГИБДД ОР УМВД России по Смоленской области.
Данное ходатайство было удовлетворено, однако, по запросу мирового судьи видеозапись не представлена.
Изложенное свидетельствует о том, что должностным лицом ГИБДД не соблюден предусмотренный Кодексом Российской Федерации об административных правонарушениях и названными выше Правилами порядок проведения освидетельствования на состояние алкогольного опьянения и установления факта нахождения лица, которое управляет транспортным средством, в состоянии опьянения.
При таких обстоятельствах акт освидетельствования на состояние алкогольного опьянения в соответствии с положениями статьи 26.2 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях является недопустимым доказательством по делу, как полученный с нарушением требований закона.
В силу положений частей 1 и 4 статьи 1.5 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях лицо подлежит административной ответственности только за те административные правонарушения, в отношении которых установлена его вина. Неустранимые сомнения в виновности лица, привлекаемого к административной ответственности, толкуются в пользу этого лица.
В соответствии с пунктом 4 части 2 статьи 30.17 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях по результатам рассмотрения жалобы, протеста на вступившие в законную силу постановление по делу об административном правонарушении, решения по результатам рассмотрения жалоб, протестов выносится решение об отмене постановления по делу об административном правонарушении, решения по результатам рассмотрения жалобы, протеста и о прекращении производства по делу при наличии хотя бы одного из обстоятельств, предусмотренных статьями 2.9, 24.5 настоящего Кодекса, а также при недоказанности обстоятельств, на основании которых были вынесены указанные постановление, решение.
При таких обстоятельствах постановление мирового судьи судебного участка N 53 г. Смоленска от 27 января 2016 г., решение судьи Промышленного районного суда г. Смоленска от 16 мая 2016 г. и постановление заместителя председателя Смоленского областного суда от 25 августа 2016 г., вынесенные в отношении Кириенкова Д.Л. по делу об административном правонарушении, предусмотренном частью 1 статьи 12.8 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, подлежат отмене.
Производство по делу об административном правонарушении, предусмотренном частью 1 статьи 12.8 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, в отношении Кириенкова Д.Л. подлежит прекращению на основании пункта 4 части 2 статьи 30.17 названного Кодекса — в связи с недоказанностью обстоятельств, на основании которых были вынесены состоявшиеся по делу судебные постановления.
На основании изложенного, руководствуясь статьями 30.13 и 30.17 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, судья Верховного Суда Российской Федерации
жалобу защитника Кухаренко А.В., действующего на основании доверенности в интересах Кириенкова Д.Л., удовлетворить.
Постановление мирового судьи судебного участка N 53 г. Смоленска от 27 января 2016 г., решение судьи Промышленного районного суда г. Смоленска от 16 мая 2016 г. и постановление заместителя председателя Смоленского областного суда от 25 августа 2016 г., вынесенные в отношении Кириенкова Д.Л. по делу об административном правонарушении, предусмотренном частью 1 статьи 12.8 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, отменить.
Производство по данному делу об административном правонарушении прекратить на основании пункта 4 части 2 статьи 30.17 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях.
Видеозапись как доказательство в суде
Наличие недорогих и компактных современных видеокамер позволило видеозаписи проникнуть в нашу жизнь практически повсеместно: теперь вести видеосъемку какого-либо события могут даже обладатели сотовых телефонов, а право устанавливать камеры видеонаблюдения имеют не только официальные структуры, но и коммерческие и частные лица.
Использование судом видеозаписей в качестве доказательств регламентируется процессуальным законодательством (ст. 55 ГПК РФ, ст. 64 АПК РФ, ст. 26.7 КоАП РФ, ст. 84 УПК РФ). Предъявление видеозаписи допустимо и непосредственно в ходе судебного заседания (в этом случае факт ее исследования будет занесен секретарем в протокол). Как и любые другие, эти доказательства должны быть относимыми (то есть имеющими значение для рассмотрения и разрешения дела) и допустимыми (то есть полученными с учетом требований законодательства). Необходимо помнить, что не допускается использование доказательств, полученных с нарушением федерального закона.
Закон выдвигает следующие требования к видеозаписям:
- Лицо, представляющее доказательство или ходатайствующее о его истребовании, обязано указать, когда, кем и в каких условиях осуществлялись записи (ст. 77 ГПК РФ), в противном случае суд может отказать в приобщении доказательства к материалам дела (см., например, определение судебной коллегии по гражданским делам ВС РФ от 29 ноября 2003 г. № 49-Г03-139). Факт проведения видеосъемки может быть подтвержден и показаниями свидетелей о времени, месте и авторе.
- Носители аудио- и видеозаписей хранятся в суде ( ст. 78 ГПК РФ, ст. 89 АПК РФ). Заверение содержания копии видеозаписи у нотариуса не рекомендуется. Если носителем информации является карта памяти, то достаточно изъять только ее. Если запись ведется на встроенную память, то видеорегистратор является носителем информации и подлежит изъятию.
- В большинстве случаев копии видеозаписи, полученной путем переноса файла с одного носителя информации на другой, вполне достаточно в качестве доказательства (копия, полученная иными способами, например, посредством перезаписи, с меньшей вероятностью может являться надлежащим доказательством).
Нередко суды принимают в качестве доказательств не только копии видеозаписей, но и фотографии с камеры видеонаблюдения (см., например, решение Мосгорсуда от 22 июня 2012 г. № 7-1167). Признать видеозапись в качестве доказательства помогут специалисты юридических фирм, таких как юристы Сочи.
Запись автомобильного видеорегистратора
Главной задачей видеорегистратора в ДТП является запись объективной реальности, что значительно упрощает разрешение конфликтных ситуаций. Именно поэтому видео ДТП, отснятое очевидцами, препятствует сокрытию информации и помогает расследовать дорожно-транспортные происшествия.
КоАП РФ содержит общие положения о возможности использования документов в качестве доказательств при административном судопроизводстве, при этом документом могут стать и фото- и киносъемки, звуко- и видеозаписи (ст. 26.7 КоАП РФ). Фото- и видеоматериалы, а также иные носители информации должны быть приняты к рассмотрению судом в качестве доказательств по делу об административном правонарушении (Федеральный закон от 26.04.2016 N 114-ФЗ).
Видеозапись, на которой различимы персональные данные (например, изображение сотрудника ГИБДД, его нагрудный знак и т.д.), можно использовать в суде в качестве доказательства. Однако распространение такой записи через Интернет является нарушением гражданского законодательства и может повлечь гражданско-правовую ответственность.
Суд может отказать в приобщении записи видеорегистратора к делу, но, как правило, по объективным основаниям (например, если видео заканчивается раньше имеющего значение для судебного разбирательства события). Если же отказ судьи был необоснованным, есть шанс его обжалования в вышестоящей судебной инстанции (решение Верховного суда Республики Карелия от 21 июня 2013 г. по делу № 21-117/2013).
Запись камеры наружного или внутреннего наблюдения
Во многих российских регионах и городах камерами наружного наблюдения были оснащены места массового скопления людей, что позволяет значительно снизить количество совершаемых правонарушений. Такие записи могут использоваться как следственными органами, так и судами.
Камеры наружного и внутреннего наблюдения устанавливаются как на зданиях органов государственной власти, так и в иных местах (школах, банкоматах, вокзалах, аэропортах и т.д.).
Поскольку организация видеонаблюдения в общественных местах лежит на государственных органах, властях региона и муниципалитетов, простому гражданину можно получить запись только через официальный запрос в государственный или муниципальный орган (например, в полицию), который, в свою очередь, направит письменное заявление в центр хранения записей с камер. При этом следует помнить, что срок хранения видео на видеорегистраторе (или в архиве) может истечь, и оно автоматически удаляется.
При ведении видеонаблюдения частным лицом необходимо помнить требования ст. 152.1 ГК РФ, согласно которой обнародование и дальнейшее использование изображения гражданина (в том числе видеозаписи) допускаются только с согласия этого гражданина. Исключение составляют случаи видеозаписи в местах, открытых для свободного посещения (ими могут быть двор, подъезд, лестничная площадка и т.д.), или на публичных мероприятиях.
Помните, что уголовный закон предусматривает ответственность за незаконные производство, приобретение и (или) сбыт специальных технических средств, предназначенных для негласного получения информации (ст. 138.1 УК РФ). Под такими техническими средствами понимаются видеокамеры, закамуфлированные под бытовые предметы, работающие при низкой освещенности, а также передающие изображение по кабельным, радио- и оптическим линиям связи. Иными словами, практически все камеры наружного и внутреннего наблюдения.
Однако уголовная ответственность установлена только за незаконные приобретение или сбыт специальной техники. Поэтому приобретать видеокамеру необходимо у имеющего соответствующую лицензию продавца
Установка камер на придомовой территории должна быть оформлена протоколом общего собрания собственников помещений в доме, поскольку система видеонаблюдения будет признаваться общим имуществом в многоквартирном доме (пп. «д» п. 2 Правил содержания общего имущества в многоквартирном доме, утв. постановлением Правительства РФ от 13 августа 2006 г. № 491). В протоколе должен быть отражен не только факт согласия собственников на оснащение подъездов и придомовой территории системой видеонаблюдения, но и срок хранения полученных видеозаписей и порядок доступа.
Желающим установить камеру над своей квартирой без проведения общего собрания (либо если согласие всех членов собрания на оборудование подъездов видеокомплексом не было достигнуто), придется сложнее. В некоторых случаях, если дело доходит до судебного разбирательства, суды указывают, что лестничные площадки являются общим имуществом в многоквартирном доме, и собственники помещений владеют и пользуются таким имуществом совместно (ч. 2 ст. 36 ЖК РФ). Следовательно, заключают суды, необходимо получить согласие жильцов на использование общедомового имущества, в том числе для размещения на нем камер видеонаблюдения (определение Нижегородского областного суда от 24 июля 2012 г. по делу № 33-5373, апелляционное определение Мосгорсуда от 16 ноября 2012 г. № 11-23886/12). Правда, суд может и не признать такие действия использованием общего имущества и расценить их как не запрещенную законом защиту своего имущества (апелляционное определение Краснодарского краевого суда от 5 июня 2012 г. по делу № 33-10078-12).
В любом случае камеру следует установить таким образом, чтобы она не могла запечатлеть обстановку соседней квартиры (иначе это может быть расценено как посягательство на личную жизнь), а также разместить предупреждающую табличку.
Надеюсь, что изложенный выше материал не только поможет вам использовать видео дтп для доказывания своей правоты при досудебном урегулировании, но и доказать свою правоту в суде. При размещении камер видеонаблюдения на придомовой территории, а также в подъездах, не забывайте про требования гражданского и жилищного законодательства.
Недопустимые доказательства
© Depositphotos.com / eric1513
Неисповедимы пути судов наших…
В рамках постоянного мониторинга за принимаемыми арбитражными судебными актами, подготовки различных аналитических обзоров, совершенствования стратегии истцов и ответчиков по различным делам, встретили мы следующий документ и на тему недопустимых доказательств.
Наименование суда: Арбитражный суд г. Москвы (АСГМ)
Номер дела: А41-24735/12
Дата судебного акта: 20 сентября 2012
Фабула дела была крайне простой и ненавязчивой. Общероссийская общественная организация «Общество по коллективному управлению смежными правами «Всероссийская Организация Интеллектуальной Собственности» обратилось с иском об обязании совершить действия и взыскании денежных средств. В качестве предмета иска выступали обстоятельства, связанные с публичным исполнением ответчиком фонограмм. Доказывание истцом производилось без личного присутствия представителей и заключалось в представлении в суд, как указал сам истец, полученных в результате скрытной съемки в ресторане ответчика видеозаписей. В последующем эти видеозаписи были расшифрованы третьим лицом на предмет определения конкретных музыкальных произведений публично исполненных в ресторане.
А вот дальше начинается самое интересное.
Выводы суда.
Суд указал, что истцом не представлены достаточные и допустимые доказательства.
Первое доказательство. Расшифровка записей. Суд указал, что расшифровка записей не содержит информации, которая могла бы подтвердить фактические действия лица, осуществившего запись. При этом «лицо, осуществившее запись, осуществляло деятельность по поручению и в интересах истца».
Второе доказательство. Видеозапись. Если не брать во внимание тот факт, что материальный носитель, представленный в материалы дела ее не содержал, то суд исследовал условия ее получения. Суд установил по материалам дела, что «лицо, осуществляющее запись, действовало скрытно, без уведомления ответчика о проводимых мероприятиях. Между тем, указанные действия подпадают под регулирование Закона Российской Федерации от 11.03.1992г. №2487-I «О частной детективной и охранной деятельности в Российской Федерации». В силу ст.1 названного закона частная детективная деятельность определяется как оказание на возмездной договорной основе услуг физическим и юридическим лицам, имеющим специальное разрешение (лицензию) органов внутренних дел организациями и индивидуальными предпринимателями в целях защиты законных прав и интересов своих клиентов. Граждане, занимающиеся частной детективной деятельностью, не вправе осуществлять какие-либо оперативно-розыскные мероприятия, отнесенные законом к исключительной компетенции органов, которым такое право предоставлено». В иске отказать.
Наши выводы.
Мы слегка удивились.
Во-первых, если следовать логике суда, то лицо, чьи права и интересы нарушены не вправе самостоятельно собирать доказательства. В указанном ранее деле скрытную запись производитель представитель истца (говорить о том, что права и обязанности тут возникают у доверителя, а не у доверенного лица/представителя наверно не стоит).
Во-вторых, если следовать логике суда, то истец должен привлекать частного детектива для этого и никого иного.
В-третьих, если следовать логике суда, то чтобы сам истец мог собрать доказательства ему нужно оповестить нарушителя своих прав о том, что он сейчас будет собирать доказательства, подтверждающие это. Уже улыбаемся. Ага, ответчик сразу становиться довольным происходящим, тут же заявляет истцу о возможности подобного и своем желании продолжать дальше нарушать права при одновременном фиксировании этого.
В-четвертых, если следовать логике суда, то нельзя не только без уведомления действовать (кстати, наверно еще срок уведомления должен быть разумным? Семь дней?), но и скрытно, т.е. без понимания потенциальным ответчиком того, что в данный момент происходит фиксация нарушения. Т.е. либо либо суд установил, что видеозапись должна в подобных случаях удовлетворять двум условия (первое – не скрытно; второе – с уведомлением ответчика), либо для суда «скрытно» равнозначно «с уведомлением».
В-пятых, какие варианты решений мы бы предложили. Если не брать вариант привлечения частного детектива, то самим не стоит использовать категории «скрытно», «без уведомления» при описании условий получения доказательства. Также предположим, что при посещении ресторана и проведении там своего времени в компании знакомых и друзей вы (как физическое лицо) можете в личных целях проводить фото и видеосъемку. Полученная при таких условиях запись может быть допустимым доказательством. Возможна ситуация, когда вы просто найдете людей, проводивших там свое время и получите доказательства для использования в последующем.
Можно ли “исправить” недопустимые доказательства?
Вопрос о недопустимости доказательств и возможности их использовать каким-либо образом стоит достаточно остро, поскольку даже если доказательство само по себе содержит достоверную информацию, но не отвечает формальным требованиям закона (например, в на одной из страниц протокола отсутствует подпись одного из понятых), но признается недопустимым и не может использоваться при доказывании вины лица. Безусловно, такие “меры предосторожности” вызваны тем, что в следственной практике имеются случаи фальсификации доказательств, оказания давления на участников дела, а также явных провокаций со стороны правоохранительных органов. А так как принцип презумпции невиновности предполагает, что любые сомнения, в том числе и в достоверности доказательств, толкуются в пользу обвиняемого (подсудимого), то запрет на использование “сомнительных” доказательств является законным.
Однако так как в большинстве случаев недопустимость обнаруживается в судебном заседании, когда возможности собрать новые доказательства ограничены, возникает вопрос о том, можно ли каким-либо образом их исправить недостатки в данных доказательствах.
Как показывает практика, в ряде случаев это возможно. В качестве примера можно привести нарушение права на защиту. При допросе лица, особенно после задержания или при даче явки с повинной, не всегда обеспечивается право лица на консультацию с адвокатом. Безусловно, указанное нарушение конституционных прав и международных актов является существенным, и на такие нарушения нельзя “закрывать глаза”. Однако судебная практика пошла по такому пути, что если в последующем лицо уже после консультации с защитником подтверждает ранее данные им показания, то явка с повинной не признается недопустимым доказательством.
Однако случаи, когда таким образом можно “исправить” доказательства, достаточно редки. Чаще всего их признают недопустимыми и исключают из совокупности доказательств по делу.
При решении вопроса о допустимости доказательств суд может не только проверить документы или, например, назначить экспертизу для выяснения вопроса об их подлинности, но и допросить лиц, которые участвовали в данном следственном действии — понятых, оперативных сотрудников, переводчиков и т.п.. В точки зрения уголовного процесса, они являются свидетелями, и поэтому могут давать свои показания со слов других лиц. Так можно выяснить, были ли соблюдена процедура следственного действия, были ли разъяснены права и так далее.
Однако под предлогом подтверждения соблюдения процедуры следственного действия оперативные сотрудники фактически допрашиваются о его сути, например, о показаниях, которые давало лицо. Так следователь пытается подтвердить показания, которые лицо давало в отсутствие защитника и которые на данный момент не подтверждает. Такие действия являются незаконными. Как указывал Конституционный суд РФ в в Определении от 06.02.2004 № 44-О, нормы ст.56 УПК не допускают возможность восстановления содержания показаний допрошенных вопреки закрепленному в п.1 ч.2 ст.75 УПК РФ правилу, согласно которому показания подозреваемого, обвиняемого, данные в ходе досудебного производства по уголовному делу в отсутствие защитника и не подтвержденные подозреваемым, обвиняемым в суде, относятся к недопустимым. Аналогичным образом решается вопрос о допросе переводчика касательно информации, которую он переводил.
В качестве примера применения этой позиции можно привести одну из апелляционных жалоб, которая была предметом рассмотрения Верховного суда РФ. Было выяснено, что в основу приговора судом первой инстанции были положены показания понятых Л. и Г. касательно сведений, сообщенных М. на допросе в отсутствии защитника. По данному основанию его показания были признаны недопустимыми доказательствами. Верховный суд РФ признал, что понятые не могли быть допрошены по таким вопросам, однако в остальной части приговор оставил в силе, указав, что виновность лица подтверждается иными доказательствами ( апелляционное определение от 07.11.2019 по делу № 86-АПУ 19–2) .
С уважением, адвокат Анатолий Антонов, управляющий партнер адвокатского бюро «Антонов и партнеры».
Недопустимые доказательства в уголовном процессе.
Недопустимые доказательства — доказательства, полученные с нарушением требований УПК РФ.
По крайней мере, так говорит нам процессуальный закон.
Сразу заметим, что законодатель здесь немного не договаривает. Недопустимость не ограничивается лишь требованиями кодекса.
Кодекс не исключает необходимость соблюдения предписаний иных законов, касающихся доказательств, например законодательства об экспертной деятельности.
А вот судебная практика, перетягивает одеяло на свою сторону и говорит уже не о любых, а только о существенных нарушениях требований закона, т.е. каждое нарушение еще следует оценить на предмет того, какие последствия оно повлекло и какие права оно нарушило.
Так что будем честны. Недопустимые доказательства – это доказательства, полученные с СУЩЕСТВЕННЫМ нарушением требований ЗАКОНА.
Прежде всего, недопустимые доказательства следует отличать от неотносимых и недостоверных. Смотрите, доказательства оцениваются по нескольким критериям:
Допустимость – критерий соответствия закону. При этом, не важно, подтверждает ли доказательство достоверную информацию и относится ли к делу вообще.
Относимость – критерий того, имеют ли доказательство отношение к рассматриваемому делу.
Например, желая подтвердить свое алиби, вы ошибочно представляете суду информацию о том, где вы были не в день совершения преступления, а до или после. Это может быть правдой, доказательство может соответствовать закону, но какое отношение это имеет к делу?
Достоверность – критерий соответствия действительности. Думаю, тут все понятно без лишних слов.
Соответственно, для того чтобы проверить относимость и достоверность нужно сопоставить эти доказательства с другими доказательствами, а чтобы проверить допустимость, нужно сопоставить это доказательство с законом.
Признание доказательств недопустимыми
Требования к ходатайству об исключении доказательств достаточно простые. Нужно указать в нем какое доказательство вы просите исключить, что оно подтверждает и какие нормы закона нарушает. Плюс, не забудьте взять с собой копию ходатайства для прокурора, это обязательное требование.
На мой взгляд, лучшее время для заявления такого ходатайства – предварительное слушание, хотя закон не запрещает заявить такое ходатайство и в ходе рассмотрения дела.
Рассмотрение ходатайства на стадии предварительного слушания дает нам понимание о дальнейших перспективах дела и позволяет своевременно подкорректировать свою позицию, если это необходимо.
Например, предварительное слушание последняя стадия, когда вы можете заявить о рассмотрении дела с участием присяжных либо в особом порядке и, согласитесь, для этого нужно понимать каким объёмом доказательств будет обладать сторона обвинения.
В этой связи, нужно отстаивать своим интересы в тех случаях, когда своевременное решение вопроса о недопустимости доказательств имеет принципиальное значение.
До настоящего времени, суды повсеместно отказывают в ходатайствах об исключении доказательства или оставляют их открытыми до стадии судебного следствия, поскольку полагают, что ходатайства заявлены преждевременно и для их разрешение требуется исследования доказательств в ходе судебного следствия.
С точки зрения тактики защиты, это просто кошмар и скорее всего вы узнаете выводы суда по вашему ходатайству уже из приговора.
На мой взгляд, в ответ на подобные действия суда, вы вправе заявить возражения на действия председательствующего, в которых вы можете объяснить, что вы полагаете, что такими действиями нарушаются ваши права и заявить ходатайство повторно.
Закон прямо предусматривает, что при разрешении вопроса об исключении доказательства суд вправе допросить свидетеля, приобщить к делу дополнительный документ, огласить протоколы следственных действий, иные документы и все это на стадии предварительного слушания.
Отдельные виды недопустимых доказательств.
Недопустимые доказательства не могут использоваться в процессе доказывания, в том числе, исследоваться или оглашаться в судебном заседании, и подлежат исключению из материалов уголовного дела (формально, но не физически).
При этом, следственными органами нередко допускается обоснование обвинения недопустимыми доказательствами.
Во многих случаях, судебной практикой уже выработан подход к оценке определенных доказательств на предмет их допустимости и, в настоящей статье, я хочу обратить внимание читателей на ряд наиболее часто встречающихся на практике недопустимых доказательств.
Психофизиологические исследования (полиграф, детектор лжи).
Такие исследования являются недопустимым доказательствами вне зависимости от того в какой форме (заключение эксперта, специалиста и т.д.) они выполнены.
В некоторых судебных актах указывается на отсутствие научного обоснования и, как следствие, невозможность проверки такого исследования, но я предпочитаю обосновывать недопустимость такого доказательства с другой сточки зрения.
УПК РФ содержит правило о том, что оценку доказательств на предмет их достоверности могут проводить исключительно лица, указанные в законе (дознаватель, следователь, суд), а эксперт-полиграфолог такими полномочиями не наделен, следовательно, психофизиологическое исследование является недопустимым доказательством.
В тоже время, однозначное признание исследования с помощью полиграфа недопустимым доказательством не запрещает использование полиграфа для проверки следственных версий и направления хода расследования.
Несмотря на то, что судебная практика содержит примеры обоснования обвинительных приговоров со ссылкой на психофизиологическое исследование, в большинстве случаев, принципиальная позиция защиты позволяет признать такое доказательство недопустимым и исключить из процесса доказывания еще на стадии предварительных слушаний.
Показания дознавателя, следователя и иных лиц, причастных к расследованию о содержании показаний и пояснений, данных в ходе досудебного производства подозреваемым или обвиняемым (пересказ показаний).
Следователями и дознавателями активно практикуются допросы своих коллег из правоохранительной системы о содержании показаний подозреваемого (обвиняемого), который отказывается сотрудничать со следствием.
Допрашиваются оперативные сотрудники, сотрудники ППС, ГИБДД и иные лица, так или иначе, причастные к расследованию уголовного дела.
При этом, судебной практикой выработана однозначная позиция о недопустимости такого рода доказательств.
Такая принципиальная позиция, объясняется тем, что подозреваемый (обвиняемый) имеет право не свидетельствовать против себя, а также право на квалифицированную юридическую помощь, в том числе, участие защитника в ходе допроса.
Кроме того, до начала допроса, дознаватель или следователь обязан разъяснить подозреваемому (обвиняемому) его процессуальные права, чего в ходе таких неформальных бесед, конечно, не делается.
Допрос лиц, причастных к расследованию для воспроизведения содержания показаний подозреваемого (обвиняемого) данных в ходе досудебного производства по уголовному делу в отсутствие защитника и не подтвержденных им в суде, существенно нарушает вышеперечисленные права подозреваемого, обвиняемого и, следовательно, является недопустимым.
При этом, не имеет значение тот факт, содержатся ли указанные показания в протоколе допроса или зафиксированы в ходе иных следственных действий, тем более, когда в ходе таких следственных действий свидетель не предупреждается об ответственности за дачу заведомо ложных показаний.
Показания с чужих слов, не подтвержденные первоисточником.
Нередко в ходе расследования уголовного дела, один свидетель сообщает, что он слышал от другого лица определенную информацию, имеющую значение для дела.
Если первоисточник указанную информацию подтвердит, то указанное доказательство, безусловно, следует считать допустимым, однако, если первоисточник оспаривает или не подтверждает указанную информацию, то следует решить вопрос о допустимости показаний с чужих слов.
Несмотря на то, что даже базовые знания о теории уголовного процесса явно указывают на недопустимость таких доказательств, судебная практика Верховного суда РФ не столь однозначна.
Согласно одной точке зрения, показания с чужих слов относятся к числу производных доказательств, которые не имеют самостоятельного доказательственного значения в отсутствие первоначальных доказательств, чьей копией они являются, а следовательно, неподтвержденные показания с чужих слов следует считать недопустимыми доказательствами
Противоположная точка зрения, основана на том, что УПК РФ не содержит прямого запрета на использование такого рода доказательств.
На мой взгляд, первый подход является более проработанным и теоретически обоснованным, однако при оспаривании такого рода доказательств следует учитывать и наличие второй позиции.
Явка с повинной и объяснения, составленные без участия защитника.
Уголовно-процессуальный закон прямо запрещает использовать показания подозреваемого, обвиняемого, данные в ходе досудебного производства по уголовному делу в отсутствие защитника, включая случаи отказа от защитника, и не подтвержденные подозреваемым, обвиняемым в суде.
В тоже время, УПК РФ прямо не предусматривает обязательное участие защитника при получения объяснений в ходе проверки сообщения о преступлении, а также в ходе составления явки с повинной.
Что касается объяснений, то при оценке таких доказательств следует исходить из того, что УПК РФ предусматривает обязательное участие защитника с момента начала производства любых процессуальных действий, затрагивающих права подозреваемого.
При этом, следует исходить не столько из формального, сколько из фактического статуса опрашиваемого.
Особенно важно при составлении объяснений, наличие отметки о разъяснении опрашиваемому процессуальных прав, в том числе, права на квалифицированную юридическую помощь.
В отношении явки с повинной, суды придерживаются позиции, что отсутствие защитника при написании явки с повинной не является нарушением права на защиту и не влияет на допустимость указанного доказательства.
Таким образом, одного факта отсутствия защитника при составлении явки с повинной будет недостаточно для признания такого доказательства недопустимым.
Необходимо учитывать, что явка с повинной одновременно является и обстоятельством, смягчающим наказание, а ее признание недопустимым доказательством, не всегда является оправданным.
Доказательства, производные от недопустимых (плоды гнилого дерева).
В юридической науке широко известного правило «плоды гнилого (отравленного, ядовитого) дерева».
Несмотря на то, что формулировка данного правила берет начало из религиозной литературы, оно имеет сугубо практическое значение и при рассмотрении уголовных дел.
Суть данного правила сводится к тому, что доказательства, производные от недопустимых также являются недопустимыми.
К примеру, заключение эксперта, основанное на документах, полученных с нарушением УПК РФ, будет являться недопустимым доказательством также как и сами документы.
